Проигрыш демократии на выборах 1930 года.
Влияние выборов в кабинет министров на политику Германии.
В период экономического кризиса и нестабильной политической ситуации активную роль в жизни Германии стали играть военные, которые стремились положить конец угрозе растущей поляризации общества, его распаду на враждебные друг другу силы. В начале 1930 г. военный министр В. Грёнер и статс-секретарь его министерства генерал К. Шлейхер — человек невиданной изворотливости и беззастенчивый интриган — пришли к убеждению, что следует создать новое правительство из людей, не связанных никакими обязательствами перед партиями и лояльных по отношению к президенту.
Генералы остановились на кандидатуре лидера фракции «Центра» в рейхстаге — консерваторе Г. Брюнинге (1885— 1970). Он пользовался в партии большим авторитетом, а в парламенте всегда поддерживал предложения армейского руководства. Брюнинг разделял враждебное отношение Шлейхера к социал-демократии, а как убежденный католик был готов на авторитарное решение трудных общественных проблем.
Именно Шлейхер сумел убедить президента П. Гинден-бурга в необходимости назначить рейхсканцлером Брюнинга, к вероисповеданию которого глава страны питал недоверие. Но сыграло свою роль военное прошлое Брюнинга: в годы Первой мировой войны он командовал пулеметной ротой и за храбрость был награжден Железным крестом I степени. Это стало главным аргументом в пользу нового назначения, и 30 марта 1930 г. Брюнинг возглавил коалиционное правительство.
Таким образом, новый рейхсканцлер, возможно, не вполне отдавая себе в этом отчет, оказался ставленником армии. Человек безупречной репутации, честный, скромный, даже аскетичный, Брюнинг надеялся укрепить государство и вывести его из кризиса, наводя в стране жесткую экономию. При этом он прекрасно понимал, что такой курс возможен только при использовании президентом своих чрезвычайных полномочий. Гинденбург не слишком охотно, но согласился с этим, однако добавил, что предполагаемые меры не должны противоречить Конституции.
Внешне новый кабинет министров не слишком отличался от предыдущего (7 из 11 его членов были министрами и в правительстве Г. Мюллера), но у него были две особенности: непривычно молодой для Германии возраст министров и присутствие в составе правительства шести бывших фронтовиков.
Уже в апреле 1930 г., понимая, что время не ждет, рейхсканцлер сумел провести через рейхстаг законы о повышении косвенных налогов и пошлин на импорт важнейших продуктов питания. В июне правительство представило вторую часть «плана экономии»: значительно сокращались пособия по безработице, право на них теряли лица моложе 17 лет и старше 65 лет, вводились налоги на холостяков и всеобщий (поголовный) налог. Все это вызвало негодование многих депутатов рейхстага, особенно из правых фракций.
В итоге парламент отклонил правительственную программу. Тогда Брюнинг обратился к президенту с просьбой утвердить ее чрезвычайным декретом. Со своей стороны, рейхстаг потребовал отменить декрет, законность принятия которого с конституционной точки зрения была весьма сомнительна (статья 48 могла применяться лишь в случае возникновения угрозы общественной безопасности и порядку, о чем тогда не было и речи).
В поисках выхода из тупика глава правительства предложил президенту распустить рейхстаг и назначить новые выборы. (До настоящего времени неизвестно, каким образом Брюнинг надеялся получить поддержку большинства нового рейхстага.) Сам того не желая, рейхсканцлер пробил первую крупную брешь в Веймарской конституции и открыл путь к власти отъявленным демагогам и злейшим врагам республики. Но глава кабинета министров, искренне убежденный в правильности своего курса, наивно надеялся на рассудительность и благоразумие избирателей.
Брюнинг удивительно неверно оценивал ситуацию и общественное настроение, которое все более склонялось на сторону экстремистских партий. Было очевидно, что новый рейхстаг окажется неработоспособным и практически неконтролируемым.
В то же время программа лидера национал-социалистов А. Гитлера привлекала внимание все большего числа немцев. Обещая вновь сделать Германию могучей, он требовал разорвать постыдный Версальский договор и отказаться от выплаты репараций, обещал железной рукой искоренить коррупцию, обеспечить каждого немца куском хлеба и работой. Что могло быть более обнадеживающим для миллионов обездоленных людей?
Шансы нацистов на успех были велики, но и сам Гитлер удивился исходу выборов. Его партия завоевала на 5,5 млн больше голосов, чем два года назад, и получила в парламенте 107 мест, создав самую большую после Социал-демократической партии Германии (СДПГ) фракцию. К столь успешной партии стали внимательно присматриваться крупнейшие промышленники Германии. В конце 1930 г. Рейнско-Вестфаль-ский угольный синдикат принял решение отчислять в пользу Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАЛ) по 5 пфеннигов с каждой проданной тонны угля. В год выходило 6 млн марок.
Вперед продвинулись и коммунисты, которых поддержало на 1,3 млн немцев больше, чем на предыдущих выборах, а в фракции Коммунистической партии Германии (КПГ) теперь стало 77 депутатов.
Поскольку националисты потеряли около 2 млн голосов, то было очевидно, что их прежние сторонники поддержали НСДАП. Демократы и фракция Немецкой народной партии (ННП) потеряли по 5 мест. Среди умеренных лишь партия «Центр» немного улучшила свои позиции: число ее сторонников выросло на полмиллиона, что позволило иметь в рейхстаге 68 мест.
Результат выборов означал, что правительство никоим образом не может рассчитывать на необходимые для принятия важных законов голоса парламентариев. Фракции нацистов и коммунистов в рейхстаге, с разных позиций отвергавшие любые предложения буржуазного правительства, фактически блокировали работу парламента. Конституционный эксперимент Брюнинга потерпел полное крушение.