Подготовка к большой войне
Выступая в рейхстаге 1 сентября 1939 г. А. Гитлер заявил, что Германия имеет самую лучшую и современную в мире армию, на вооружение которой ушла гигантская сумма в 90 млрд марок. Скорее всего это было преувеличением, но во всяком случае в 1939 г. немецкое военное производство в 3,5 раза превышало британское. Германская армия первого эшелона насчитывала 2758 млн человек, но флот не был столь большим и мощным, чтобы соперничать с английским. Только в авиации Германия имела неоспоримое преимущество.
Однако у Германии не было достаточных запасов сырья и валюты, а также резерва рабочей силы. Поэтому германское командование делало упор на молниеносную войну и будущую эксплуатацию захваченных территорий с целью получения оттуда сырья, продовольствия и рабочей силы. Это была весьма рискованная стратегическая концепция. Чем больше солдат служило в армии Третьего рейха, тем меньше рабочих оставалось стоять у станков. Чем моторизованнее становилась армия, тем острее ощущалась нехватка технических специалистов как в вермахте, так и в промышленности. Лихорадочное расширение вермахта повлекло за собой низкий по сравнению с кайзеровской армией уровень подготовки офицеров и солдат.
Население Германии боялось войны. Оно приветствовало достигнутые без применения силы внешнеполитические успехи Гитлера. Постоянные заверения рейхсканцлера в миролюбии породили у многих немцев иллюзорные надежды на то, что нацистское правительство действительно стремится только к восстановлению попранной в Версале справедливости. Но они не хотели рисковать уже реально достигнутым ради призрачного великого будущего. Однако всякое открытое сопротивление войне, начала которой в 1939 г. избежать не удалось, было невозможно. В результате массированной пропаганды об угрозе Германии со стороны мировой буржуазии и большевиков среди населения воцарилось чувство страха. Немцы не приветствовали новую войну криками «ура!», как в августе 1914 г., но отнеслись к ней лояльно и послушно последовали за Гитлером. Они повели себя так, как этого и желал нацистский диктатор.
Проблема продовольственного снабжения представляла для Германии определенную сложность. Уровень жизни немцев был ниже, чем у их противников. В 1927—1937 гг. в рабочих семьях потребление мяса сократилось на 18%, жиров – на 37%, белого хлеба — на 44%. Помня печальный опыт Первой мировой войны, нацистские лидеры всеми средствами стремились избежать голода. К началу войны Германии удалось создать запасы зерна в 6,5 млн тонн. С самого начала войны было введено рационирование основных продуктов и товаров. Разумеется, лучше всего снабжался вермахт, но и для гражданского населения устанавливались сравнительно высокие нормы потребления, приблизительно равные британским.
Из-за нехватки товаров правительству, чтобы не допустить инфляции, приходилось снижать покупательный уровень населения. Решающее значение в этом имело соотношение заработной платы, доходов и налогов. Согласно принятому постановлению о военном хозяйстве, снимались все доплаты за сверхурочные часы, ночные смены и работу в выходные дни, практически отменялись отпуска, вводились десятичасовой рабочий день и трудовая повинность.
Жесткие меры правительства сразу вызвали критику. Против них выступили некоторые гауляйтеры, руководитель Германского трудового фронта Р. Лей, заместитель фюрера по партии Р. Гесс. Недовольство проявили также промышленники и руководители военно-экономических управлений, опасавшиеся падения производительности труда. Гесс и Лей считали политической глупостью в критический момент поставить на карту с трудом завоеванное за двадцать лет «доверие рабочих к фюреру и партии». Когда недовольных поддержал и Г. Геринг, самые жесткие меры были постепенно отменены и к лету 1940 г. практически восстановлены довоенные условия и нормы.
Столь быстрая реакция показывает, что руководство национал-социалистической партии тщательно следило за настроениями народа и стремилось не допустить никакого нарастания недовольства. Например, солдатским женам и матерям выплачивали пособие; хотя с экономической точки зрения это было неразумно, поскольку позволяло многим женщинам сидеть дома, но зато поддерживало дух армии.
Налоговую политику с самого начала проводили более осторожно. Был введен дополнительный военный сбор в размере 5% подоходного налога. Годовой доход до 2400 марок (его имело 60% налогоплательщиков) сбором не облагался. Чтобы не допустить несправедливости, всем трудящимся гарантировался минимум годового дохода в 2400 марок. Повысились акцизы на пиво, табак, водку и шампанское, т. е. на те товары, которые не относились к «жизненно важным». В итоге доходы государства от налогов и пошлин возросли с 18,2 млрд марок в 1938/39 финансовом году до 27,6 млрд марок в 1940/41 году. Вместе с другими поступлениями они обеспечили финансирование войны более чем на 50%. Остальную часть составили банковские кредиты, так как из-за нехватки товаров люди несли свободные деньги в банки и сберкассы.
Огромное значение для ведения войны имела мобилизация рабочей силы, резерва которой в Германии не было уже с 1937 г. Рост вермахта, насчитывавшего к сентябрю 1939 г. 4,5 млн военнослужащих, привел к тому, что только летом этого года промышленность потеряла 2,5 млн рабочих, в том числе и в военных отраслях производства. Возможностей компенсировать эти потери было немного: привлечь на производство женщин, использовать людей из закрываемых предприятий, не работающих на войну, а также иностранную рабочую силу. В 1933—1939 гг. на производстве работали 14,6 млн женщин; однако оставалось еще около 6 млн незанятых, но трудоспособных женщин, из которых, как считало Министерство труда, 2,6 млн человек можно было бы привлечь к работе.
Другим источником пополнения штатов промышленных предприятий стали закрывающиеся мелкие предприятия и ремесленные мастерские. С 1936 по 1939 г. прекратили работу 180 тыс. мастерских. Особенно резко уменьшилось число портных, сапожников, столяров, парикмахеров, пекарей и мясников. В торговле весной 1940 г. высвободилось 425 тьc. человек. В целом к апрелю .1940 г. в военные отрасли промышленности было переведено 743 тыс. рабочих-мужчин. В то же время все чаще на предприятиях использовали иностранных рабочих и военнопленных. Если до войны в Третьем рейхе работало около 400 тыс. иностранцев, то к маю 1941 г. их было уже 1,75 млн человек, из которых 1,32 млн составляли военнопленные. Трудились они главным образом в сельском хозяйстве и на военных заводах.
К началу войны было ужесточено уголовное законодательство и расширены полномочия полиции и гестапо. Как говорилось в меморандуме Министерства юстиции, «задачей органов юстиции в годы войны является выявление и изоляция подстрекательских и преступно настроенных элементов, которые в критическое время могли бы попытаться нанести фронту удар ножом в спину». Преступлениями считались «подрыв оборонной мощи», «экономический саботаж», «вредительство народу». За них, как и за слушание иностранных радиопередач, следовало строго наказывать, вплоть до применения смертной казни.