Руководители других стран в деле объединения Германии
У руководителей других стран было немало опасений по поводу скорого германского объединения. Естественно, что больше всех беспокоилась Москва. М. С. Горбачев не раз заверял Э. Кренца и X. Модрова, что СССР твердо стоит на стороне ГДР, видя в ней важного гаранта мира и стабильности в Европе.
Советский Союз демонстративно напомнил о своих правах победителя и добился того, что впервые за 18 лет послы четырех держав собрались на конференцию в берлинском здании Контрольного совета. Впрочем, Горбачев повторял также, что будущее Европы в конечном счете «решит история» (однако, как выяснилось позднее, в советском Министерстве иностранных дел еще в 1987 г. обсуждали вопрос, надолго ли сохранится раскол Германии).
Однозначно позитивно оценивало возможное объединение ГДР и ФРГ американское правительство. Президент США Дж. Буш старший уже в октябре 1989 г. заявил, что не разделяет опасений некоторых европейских стран по поводу объединения Германии. Немного позднее американское правительство официально высказалось за право немецкого народа на самоопределение и воссоединение. Но оно выдвинуло два условия: объединенная Германия должна оставаться членом НАТО и признать линию по Одеру-Нейсе как окончательную германо-польскую границу.
Франция и Великобритания весьма прохладно отнеслись к возможному объединению западных и восточных немцев.т Они опасались гегемонии Германии в Европе. Президент Франции Ф. Миттеран не оспоривал право немцев на самоопределение, но считал эту проблему «неактуальной». Вскоре после падения Берлинской стены он обсуждал новую ситуацию с Горбачевым, а в конце года посетил ГДР.
Еще решительнее был настроен британский премьер-министр. В конце февраля 1990 г. «железная леди» М. Тэтчер заявила, что объединение Германии может произойти только с согласия всех 35 стран, подписавших в 1975 г. Хельсинкское соглашение. А через месяц она пригласила нескольких именитых британских историков, чтобы получить консультацию по поводу возможных опасностей, которые могут исходить от объединенной Германии.
В начале 1990 г. в Москве наконец осознали, что ход событий уже не изменить. Когда 30 января глава ГДР Модров посетил Горбачева, то услышал от него, что «никто и никогда принципиально не ставил под сомнение объединение немцев», но все участники процесса должны «действовать с полной ответственностью».
Вернувшись в Берлин, Модров объявил, что принимает план Коля, поскольку «объединение обоих германских государств уже стоит на повестке дня». Однако он заметил, что объединенная Германия должна быть нейтральной страной. Когда же Г. Коль и министр иностранных дел Х.-Д. Геншер 10 февраля прибыли в Москву, то советский лидер заявил им, что сроки и путь объединения — это дело только самих немцев. Хотя вопрос о военном статусе Германии оставался все еще открытым, всем было ясно, что путь к объединению свободен.