Германия после первой мировой: нравы и жизнь
Атмосфера Германии веймарского периода
Духовную атмосферу Германии веймарского периода определяло ощущение нестабильности, тревожного или радостного ожидания неизбежных перемен. Постоянная стрессовая ситуация тяжело действовала на психику немцев, слывших образцом порядка и организованности.
После Ноябрьской революции 1918 г. в республике началась гиперинфляция. Материальные и нравственные последствия военного поражения, голод и нищета приводили к появлению у немцев чувства безысходности, к тяжелой депрессии. Люди всячески стремились отгородиться от реального мира. Не случайно одним из самых популярных писателей в Германии того времени являлся певец страдания и терпения Ф. М. Достоевский. С ним успешно соперничал О. Шпенглер (1880— 1936), в книге которого под символичным названием «Закат Европы» утверждалась гибель западного мира. В поисках спасения немцы обращались к далекому историческому прошлому, черпая в нем силы противостоять гнетущей современности и безрадостному будущему.
Было и еще одно средство спасения от действительности — погоня за удовольствиями. Если кайзеровский Берлин бряцал оружием, выставляя напоказ агрессивность молодого и мощного государства, то Берлин первых послевоенных лет точно так же отражал падение нравов побежденной, но по-прежнему великой нации. Германская столица с отчаянием показывала всему миру, что она превратилась в новый Вавилон, что раньше у кайзеровской Германии была первоклассная армия, а теперь у республики — первоклассные развлечения на все вкусы.
Ужасающих размеров достигли наркомания и проституция. Каждый вечер по берлинской Тауентцинштрассе и соседним улицам прогуливалось множество уличных женщин. Среди них были и совсем девочки, зябнущие в потертых пальтишках, и гордые кокотки в меховых шубах, и свирепые матроны в высоких сапогах из красной или зеленой кожи с непременным хлыстом в руках. Многие из этих женщин вовсе не были профессиональными жрицами любви. Их, потерявших под Верденом и на Сомме отцов или мужей, вынудили выйти на панель голод и нищета. Кокаин и голые танцовщицы, морфий и американские сигареты, французское шампанское и проститутки — удовольствия и жестокая нужда уживались рядом. В оккупированных победителями рейнских областях обыденным явлением стали иностранные «друзья» немецких женщин. Чаще всего это были чернокожие солдаты французских колониальных частей, оставившие своим «подругам» множество «шоколадных» детей, обычной судьбой которых становились воспитательные дома.
Страны Антанты, высокомерно третировавшие демократическую Германию, объективно поддерживали ее внутренних врагов. На ущемленном национальном самолюбии немцев удачнее всего сыграли реваншисты и нацисты. Эти новые «спасители нации» крикливо заявляли, что только они призваны порвать унизительный Версальский договор и возродить могучий фатерланд. (Справедливо в этом смысле образное высказывание лидера партии «Центр» Л. Кааса о том, что А. Гитлер родился не в Браунау, а в Версале.)
С приходом зыбкой стабилизации начались и короткие германские «золотые годы». В 20-е годы промышленное производство превысило довоенный уровень, росли торговля и заработная плата, строились многоэтажные жилые дома, общественные здания, фабрики и заводы. Открылись огромные универмаги, роскошные рестораны были заполнены посетителями. По вечерам улицы крупных городов заливали огни световой рекламы. Германия оживала и прихорашивалась.
После хаоса первых послевоенных лет Веймарская республика добилась значительных успехов почти во всех сферах жизни. Только летом 1928 г. в Германии работало несколько общенациональных и международных выставок — «Питание» в Берлине, «Человек» в Штутгарте, «Техника современного города» в Дрездене, «Печать» в Кельне, «Техника и домоводство» в Мюнхене. Они наглядно демонстрировали высокий уровень и огромный потенциал немецкой науки и техники. В апреле 1928 г. летчики Г. Кёль и Г. Хюнефельд на самолете «Бремен» совершили первый трансатлантический перелет, за который Президент США лично вручил им американские летные медали.
Веймарская республика была, вероятно, самой читающей страной. По количеству издаваемых газет она занимала первое место в мире, а по числу журналов — второе (после США). На двух жителей Германии, включая детей, приходилась одна газета, которую можно было выписать или купить. Улицы городов оглашали громкие крики разносчиков, стремившихся заинтересовать прохожих сенсационными новостями из свежей газеты. Обычно экономные немцы предпочитали местные издания, сообщавшие о важнейших событиях в городе или округе, особенно интересовавших их жителей. В 1929 г. издательский концерн Ульштейнов впервые начал принимать фотоснимки по телеграфу, что делало газетные материалы самыми злободневными